Жители варшавского района Прага обычно назначают свидания у «Четырех
спящих». Так в народе называют установленный в 1945 г. памятник
советско-польскому боевому братству. Головы четырех солдат немного
наклонены вниз, глаз почти не видно - у советских воинов из-под касок, у
польских из-под фуражек. Создается впечатление, будто они действительно
мирно дремлют на посту. Влюбленные парочки бросают им под ноги банки
из-под пива и пакетики от чипсов, подростки разрисовывают подножие
монумента всякой похабщиной, а голуби оставляют растекающиеся следы
своей жизнедеятельности на их зеленых от патины погонах. Парочки,
подростки и уж тем более голуби не задумываются над тем, что мемориал, с
которым они так неуважительно обращаются, - именно советским солдатам. В
Варшаве все уже настолько привыкли к «Спящим», что считают его самой
обычной городской скульптурой, и никакой исторической, а тем более
идеологической нагрузки памятник ни для кого не несет.
У Варшавы и Москвы напряженные отношения: все привыкли к этому так же,
как жители польской столицы к «Спящим». Когда заходят разговоры о
политике, поляки действительно заводятся с полуслова и клеймят Кремль.
Но это, в общем-то, не мешает им в обычной жизни мирно сосуществовать с
советским наследием. Есть большая политика, а есть отношения людей друг с
другом - и с памятью другого народа. Год назад польское правительство
выпустило постановление о «декоммунизации», дающее органам местного
самоуправления право самим решать судьбу русских памятников на
подконтрольных им территориях, - к всеобщему удивлению, более 60%
поляков высказались против уничтожения советских мемориалов. За
прошедший год ни один монумент так и не снесли.
Историческая память - феномен, управляемый не только из властных
структур. Борис Ельцин в свое время извинялся за Катынь; десятилетие
спустя Владимир Путин заявил, что России не у кого и не за что просить
прощения. А польская пенсионерка Маржена Чекальска каждый день как
приходила, так и приходит на крупнейшее захоронение советских солдат в
Варшаве прибраться на могилах. В 700 км от нее живет 78-летний венгр
Паль Папп, у него к Советскому Союзу, наверное, есть свои претензии, но
каждое утро он тоже начинает с «инспекции» мемориала красноармейцев. В
то же время в России открывают мемориальные комплексы погибшим солдатам
германской, итальянской, венгерской и других армий, воевавших против
СССР. Бывшие противники начинают «дружить могилами». Значит, Вторая
мировая, отгремевшая 63 года назад, но продолжающая бушевать в
человеческой памяти, скоро наконец закончится.
ВЗЯЛИ ШЕФСТВО
На территории 24 европейских государств погребено более 2,5 млн
советских воинов, погибших во Второй мировой. По международным
соглашениям, за порядком на воинских захоронениях - чтобы мусор не лежал
и краска не отваливалась - следит «принимающая сторона»;
ответственность за надгробия несет родина погибших. В советское время за
нашими могилами приглядывали военные из расквартированных там частей, а
финансировал содержание захоронений МИД, выделяя минимальные средства
на ежегодные косметические работы. Средств не хватало, так что советские
кладбища так и стояли - с аккуратно постриженными газончиками и
полуразрушенными памятниками. В результате сегодня мемориальные
комплексы, памятники, плиты и надгробия требуют срочной и масштабной
реставрации.
Прошлой осенью президент Владимир Путин подписал указ о создании военных
представительств по всему миру - им предписано «осуществлять полный
комплекс работ по увековечению памяти погибших на территории другой
страны советских воинов». В середине апреля этого года Минобороны
доложило: работа по реализации проекта идет полным ходом, уже до конца
2008 г. подобные представительства появятся в Румынии, Венгрии,
Германии, Чехии, Литве и Китае.
Кроме ремонта, эксперты представительств займутся архивными работами:
более 80% захоронений - безымянные, тысячи кладбищ толком не
паспортизированы, сотни даже не учтены. Создаваться представительства
будут по образу и подобию польского военно-мемориального отдела
посольства России, который работает в Варшаве уже 15 лет, - за это время
его сотрудники восстановили 116 кладбищ и установили более 140 000
фамилий захороненных воинов, которые числились как неизвестные.
Окна квартиры Маржены Чекальской в потертой серой высотке на улице
Жвирки и Вигуры в Варшаве выходят прямо на крупнейшее в стране кладбище
советских воинов и военнопленных. На обустроенной в 1949 г. территории в
братских и индивидуальных могилах захоронены около 22 000 человек.
Старушка очень довольна тем, как военно-мемориальный отдел восстановил
могилы: до их прихода здесь было много развалившихся надгробий. «Но ведь
ремонт это не самое главное, - причитает она. - Нужна душа». Мол, если
даже на очень красивые кладбища никто не будет ходить, это тоже «не
по-людски». Вот уже более 10 лет Маржена и ходит сюда «вселять душу» в
три советские могилы - две украинские и одну русскую - и агитирует своих
подружек-пенсионерок тоже взять над кем-то шефство.
С родственниками своих «подопечных» Маржена познакомилась 9 Мая «не
помню уже какого года». Здесь в этот день всегда проводятся праздничные
мероприятия - с венками, оркестром и салютом. Приезжают однополчане и
близкие из России. Познакомились, разговорились, подружились. С тех пор
пожилая полька считает своим долгом ухаживать за могилами. «Я знаю, что
делаю то, что должна делать, и мне от этого так легко на сердце
становится», - улыбается она, поправляя нарциссы на могиле. Старушка
разбила здесь целый цветник: маки, тюльпаны, фиалки и незабудки.
Гордость Маржены - огромный розовый куст, в цепких объятиях которого
практически утонул серый булыжник с номером вместо фамилии. «Вот видите,
как он разросся! Это знак свыше», - улыбается старушка.
В центре кладбища стоит внушительного размера стела с мемориальной
доской и надписью на двух языках: «Героическим советским солдатам -
освободителям Польши, погибшим в борьбе с гитлеровскими оккупантами».
32-летняя Каща Чаштикьевич эту надпись знает наизусть; она тоже живет по
соседству, только не с той стороны, что Маржена, а с противоположной.
«Я здесь каждый камушек, каждую плитку знаю, - говорит женщина. - Когда
маленькая была, с мамой здесь гуляла, а теперь вот с сыном сюда прихожу.
Хорошо тут». Каща говорит, что после реставрации гулять здесь очень
приятно.
«Эту работу [по восстановлению памятников] надо было начинать
значительно раньше, но уж лучше поздно, чем никогда. Присутствие наших
воинских захоронений - наглядное свидетельство того, кто проливал кровь
за победу и кто выиграл эту войну, - говорит генерал-майор Александр
Кириллин, начальник Военно-мемориального центра Вооруженных сил России,
который инициировал создание спецотдела в Польше и разработал программу
по открытию военных представительств. - Содержать их в порядке - наш
долг. Только так мы можем показать, что никто не забыт и ничто не
забыто». Каща поворачивает голову, чтобы взглянуть на прыгающего по
подножию стелы сынишку, и как будто отвечает российскому генералу: «Вы
не думайте, никто и не собирался никого забывать. Жаль, что вы не в
воскресенье пришли. Вы бы увидели здесь много-много свечей - мы всегда
зажигаем их, когда идем домой после службы в костеле».
ГОСТЬЯ ИЗ ПРОШЛОГО
«Главное - чтобы народы выносили уроки из прошлого, хотя так, наверное,
не бывает», - задумчиво говорит пожилой венгр Паль Папп, проживший всю
жизнь в Киштельке, сонном городке в южной Венгрии, где все признаки
урбанизации - гостиница, ресторан и торговый центр - имеются в одном, в
лучшем случае двух экземплярах. Одно здесь и кладбище. Точнее, напротив
него рядом с покрытым одуванчиками полем стоит еще дюжина старых могил -
всё, что осталось от второго, еврейского.
Христианское кладбище стало в социалистическое время общегородским, а
когда наступил капитализм, его приватизировал десятилетиями ухаживавший
за ним смотритель - Паль Папп. Сейчас ему почти 80, но в современном
офисе у входа на кладбище ему помогают несколько энергичных молодых
женщин, на которых держится вся административная работа.
Обелиск и несколько надгробий с надписями по-русски, стоящих на самом
видном месте возле дороги в центре кладбища, - мемориал советским
солдатам. Никто точно не знает, сколько их здесь похоронено. По мнению
Паппа, человек 130–140. «Здесь все поле было черным от трупов», -
вспоминает он войну. Когда советские войска вошли в Венгрию, ему было 11
лет. У него от русских остались в целом хорошие воспоминания. «Солдаты
боевых частей приходили голодные, и венгры давали им молоко и сало, -
рассказывает Папп. - А потом они уже сами нас кормили из полевых
кухонь». Проблемы с мародерством и изнасилованиями начались, только
когда подошел «обоз». Но отцу Паппа, побывавшему в русском плену в
Первую мировую и прилично говорившему по-русски, удавалось сохранять со
всеми хорошие отношения.
Почти все покоящиеся здесь советские солдаты - неизвестные. Осталось
лишь несколько имен на табличках рядом с обелиском. Одна из самых
заметных - на могиле брата москвички Марии Сергеевны
Волковой-Мамзуриной. Вот уже более 30 лет Мария каждый год приезжает в
Киштелек. «Приехала бы и раньше, да муж и дети военными были, а я,
соответственно, - невыездной», - объясняет 82-летняя пенсионерка.
Владимиру Мамзурину, брату Марии Сергеевны, в день гибели исполнилось 22
года. На фронт он ушел добровольцем, хотя имел бронь. «Перед отъездом
Володя все напевал: "Вот умру я, умру, похоронят меня, и никто не
узнает, где могилка моя”», - сквозь слезы вспоминает старушка. В январе
1945-го она получила письмо от Ивана Одинцова, однополчанина брата:
«Володя погиб в Венгрии в борьбе с немецкими оккупантами. Погиб
героически». Мамзурина похоронили в братской могиле на городском
кладбище Киштелька. Раньше здесь неподалеку стояли части советских
войск. Мария Сергеевна во время своих приездов всегда останавливалась в
гарнизоне.
Союз развалился, войска ушли, могила осталась. Мария Сергеевна даже в
самые трудные годы традицию не нарушала: «К ним туда никто не ездит. Как
же я не поеду?» В 1992 г. деньги на билет копила весь год - накопила, а
вот на жилье не набралось. Пенсионерка собралась было ночевать на
вокзале, но уже неплохо знакомый смотритель кладбища не позволил,
договорился, чтоб ее бесплатно разместили в гостинице. С тех пор он
всегда лично встречает ее с электрички, везет в отель, а потом к брату.
«Она становится на колени и долго с ним разговаривает, Мария очень
религиозная», - рассказывает Папп. Когда они в первый раз встретились,
вспоминает смотритель кладбища, Мария Сергеевна бухнулась перед ним на
колени - благодарила за то, что сохранил памятник.
В прошлом году смотритель помог пенсионерке отремонтировать захоронение.
Она привезла часть денег, он добавил другую. Мария Сергеевна говорит,
что если б мемориал не отремонтировали, его бы снесли, а место отдали
под новые захоронения, оно, мол, «престижное» - прямо у входа. Кто ей об
этом сказал, старушка не помнит. Но поверила сразу: «В Эстонии вон что
творится с нашими могилами, да и тут недавно чуть не продали целое
кладбище с аукциона [в венгерском городе Кишкорпад]».
Землю в Кишкорпаде, на которой находится кладбище, как выяснилось,
продали по ошибке. Захоронение не было должным образом обозначено на
карте. Венгерские власти извинились и обещали к концу мая вернуть его в
муниципальную собственность. Да и Папп жутко удивился, когда мы
попросили его подтвердить сообщения о том, что мемориал на его кладбище
могли снести из-за отсутствия финансирования. «Это же памятник, у него
статус, никто памятник просто так снести не может. Мы же заботились о
нем безо всяких русских денег, и впредь будем заботиться, заплатят они
или нет», - немного обиженно говорит Папп.
Мария Сергеевна сейчас вновь собирает деньги, обивая российские
чиновничьи пороги. Сумма нужна большая - ?13 000. Деньги должны пойти не
на реставрацию - все и так в хорошем состоянии, а на строительство
православной часовни, проект которой Паль Папп уже получил и направил в
мэрию на одобрение. Проблем с этим не будет. «Я не знаю здесь таких, кто
не одобрял бы этот памятник, - говорит Лила Шомоди из мэрии Киштелька. -
Люди каждый год на День всех святых приносят туда цветы, да и без
повода тоже приносят».
Если средства найдутся, русская часовня станет второй на кладбище.
Первая - католическая - стоит в дальнем углу по соседству с рядами
скромных одинаковых крестов, обозначающих могилы венгерских солдат,
погибших в двух мировых войнах. Были здесь и немцы, но их прах недавно
увезли на родину. Пока мы осматриваем часовню, Паль Папп несколько
нервно ходит взад-вперед вдоль ряда могил, наконец подходит к нам и
говорит: «Все-таки я хочу еще раз сказать, что русским могилам никогда
ничего не угрожало. Не знаю, что, пропаганда, может, какая-то, но это
неправда».
САМОСТРОЙ
Русским могилам в Европе «повезло», если можно так сказать - после войны
за ними приглядывали советские войска, занявшие эти территории. А вот
могилы врагов на территории России пришли в полное запустение. Никому
ведь и в голову не приходило пустить оставшихся в живых «бывших
фашистов» поухаживать за своими мертвыми. Эдуард, бывший учитель из
города Россошь Воронежской области, рассказывает Newsweek, как в начале
70-х годов по негласному указанию райкома были уничтожены иностранные
захоронения на полях колхозов «Дружба» и «Родина». «Судя по крестам и
колышкам, там было сборное захоронение немцев, итальянцев и мадьяр.
Останки выкапывали и сбрасывали в реку в районе Старой Калитвы, а поля
засевались», - вспоминает Эдуард.
Все изменилось в середине 90-х, когда Россия заключила с рядом
европейских стран соглашения о взаимном уходе за могилами. Общественные
организации из стран бывшего фашистского блока не только выполнили пункт
«ответственность за надгробия несет родина погибших», но и взяли
шефство над территориями, где проходили особенно ожесточенные бои.
15 лет назад к директору школы воронежского села Верхний Карабут пришел
необычный посетитель - начальник полиции итальянского города Бальцано
генерал-лейтенант Витторио Кристофолетти. Воронежский краевед Алим
Морозов, присутствовавший при этой встрече, рассказал Newsweek, что
пожилой мужчина представился бывшим лейтенантом батальона альпийских
стрелков «Верона» и сообщил озадаченному директору, что приехал «вернуть
долг». «В конце 1942 года батальон лейтенанта Кристофолетти занимал
оборону в Верхнем Карабуте, - объясняет краевед Морозов. - И его
солдаты, ожидая советского наступления, раскатали школу по бревнышку на
блиндажи». Спустя полвека пожилой альпиец-генерал принес извинения
директору, выписал школе чек на $10 000, а выйдя за порог, как уверяют
очевидцы, облегченно вздохнул.
Для альпийских стрелков война на Среднем Дону еще не закончилась.
87-летний итальянец Веттораццио Гуидо, бодрый старик в элегантной
зеленой шляпе с белым орлиным пером и эмблемой 8-го полка альпийской
дивизии «Юлия», в январе 1943-го чудом вырвался из советского окружения
под городом Россошь в Воронежской области, где базировался полк
альпийских стрелков. Теперь Гуидо периодически возвращается на Дон и
вместе с поисковиками разыскивает по полям и оврагам останки своих
соотечественников. «Мне очень горько находить своих солдат, но парни
должны вернуться домой», - говорит итальянец.
Бои в окрестностях Россоши были самыми тяжелыми в истории похода
итальянской армии в Россию. По разным оценкам, в воронежской земле лежат
останки от 25 000 до 40 000 солдат и офицеров 8-й итальянской армии.
Практически каждый год с подмосковного аэродрома Чкаловский
военно-транспортные самолеты ВВС Италии отправляют на родину «двухсотые»
- солдатские останки в гробах, укрытых трехцветными государственными
флагами. «Италия принципиально возвращает всех своих солдат на родину», -
объясняет Newsweek Паоло Латини, военно-морской атташе при посольстве
Италии в России. Итальянцы, признает Латини, хотя и воевали на стороне
Гитлера, возвращаются домой, как повелось со времен Римской империи, «на
щите»: почетный караул из карабинеров, салют, венки на могилы.
На выезде из Воронежа, увидев из окна экскурсионного автобуса памятник
Т-34, синьор Гуидо не может сдержать эмоций. «Танк! Танк!» - восклицает,
как мальчишка, седой итальянец. Оживленно жестикулируя, ветеран
рассказывает, как зимой 1943-го, во время советской танковой атаки «тре
кватро» чуть не раздавил его, 21-летнего младшего лейтенанта Гуидо, в
лепешку. Соседи итальянца по автобусу - военные историки из Венгрии,
Румынии, Израиля, Германии и России, приехавшие на научную конференцию
«Война на Дону. 1942–1943 гг.», понимают рассказ ветерана без перевода.
Понадобилось более полувека, чтобы бывшие враги смогли найти общий язык.
«Мы здесь на равных, нет ни победителей, ни побежденных», - уверяет
Татьяна Керн из Венгрии. «Сейчас нас [альпийцев] встречают тепло, от
былой вражды не осталось и следа», - подтверждает Джузеппе де Матте,
президент Национальной ассоциации альпийцев области Трентино.
Итальянцы завоевывают дружбу тем, что отдают долг пострадавшей от их
действий территории. Каждый год на работу в Россошь приезжают альпийские
строители-волонтеры - абсолютно бесплатно построили городу детский сад,
сквер и бассейн. «У нас посменно работали 800 итальянцев, и даже
заместитель главнокомандующего сухопутными войсками Италии мешал на
стройплощадке цемент», - говорит краевед Алим Морозов. Еще один итог
новой итальяно-российской дружбы: пятеро альпийцев-волонтеров,
работавших над благоустройством Россоши, увезли на родину русских
невест.
Воронежская земля стала братской могилой не только для итальянцев. На
Дону практически полностью была разгромлена 2-я венгерская армия. Когда в
90-х годах встал вопрос об устройстве венгерского мемориала,
воронежские власти встретили эту идею в штыки. «Да нас чуть не побили», -
вспоминает Алим Морозов о своем визите в администрацию села Урыв с
безобидной просьбой поставить памятный знак погибшим иностранцам. Но не
побили. Венгры не только открыли в 1997 г. в селе Болдыревка первое
кладбище, а в 2003 г. мемориальный комплекс в Рудкино, но и потратили
?40 000 на мемориал советским войнам в соседнем селе - Гремячьем. Около
$10 млн было списано из долга СССР перед бывшей Венгерской Народной
Республикой - на поиск венгерских захоронений и обустройство кладбищ и
мемориалов. Кроме того, венгерская нефтегазовая компания MOL выделила $1
млн на ремонт двух музеев в Воронеже и Острогоржске. Российская сторона
осталась довольна.
Могил Второй мировой в России и Европе становится все больше. Только в
России с 1989 г. поисковыми отрядами найдены и захоронены 120 000
советских солдат из тех, кто считался пропавшим без вести.В прошлом году
был переведен на постоянную работу 90-й отдельный специальный поисковый
батальон Ленинградского военного округа - пропавшими без вести в России
наконец занялись официальные структуры. Вскоре появятся и другие
поисковые батальоны при Минобороны. Кроме того, на родину вывезены
останки 12 000 итальянских военнослужащих; найдены и захоронены на 14
новых сборных кладбищах 197 360 немецких военнослужащих; торжественно
погребены 29 000 венгерских солдат и офицеров. Известно, что война не
заканчивается, пока не похоронен последний солдат - Вторая мировая,
похоже, подходит к концу.
В ЗЕМЛЕ ЧУЖОЙ
Проверкой и паспортизацией солдатских могил в России и за ее пределами с
1990 г. занимается Военно-мемориальный центр Вооруженных сил. К началу
2008 г. на учет были поставлены 30 948 воинских захоронений, в которых
покоятся 7 535 975 человек. Паспортизация еще не закончена – всего
местные власти в России и мире сообщают о более чем 47000 российских и
советских воинских захоронений (9 500000человек). По словам
замначальника Военно-мемориального центра Андрея Таранова, как правило,
учитываются захоронения периода Второй мировой войны и позже. В Польше
также в перечень включили и захоронения Первой мировой, потому как их
почти столько же, сколько и за период Второй мировой. Однако это скорее
исключение из правил – в компетенцию центра не входят ни могилы экипажей
крейсеров «Пересвет» (1917 г., Египет) и «Жемчуг» (1914 г., Малайзия),
ни захоронения в Тунисе Бизертской эскадры Черноморского флота времен
Гражданской войны, ни погребения времен Русско-японской войны на Дальнем
Востоке или альпийского похода Суворова в Швейцарии. Как отметил
полковник Таранов, самая значительная часть захоронений, указанных на
представленной карте, приходится на погибших в боях 1941–1945 гг. (СНГ,
Восточная и Центральная Европа, Азия); далее – военнопленные и узники
концлагерей (Северная и Западная Европа, Африка), моряки и летчики,
доставлявшие грузы по ленд-лизу (Великобритания и США). К более позднему
периоду относят захоронения советских военных специалистов (Северная
Корея, Египет, Куба).
В НАШЕЙ ЗЕМЛЕ
Данные о количестве иностранных воинских захоронений времен Второй
мировой в России собирает российская ассоциация «Военные мемориалы». В
своих подсчетах ассоциация опирается как на советские цифры по
военнопленным, так и на сведения, которыми располагают зарубежные
общественные организации.
Германия
Всего в годы Второй мировой войны погибло и пропало без вести на
территории России 1,4 млн немцев. Большая часть захоронена в России, но
не обо всех известно, где. 6 сборных кладбищ было заложено во время
войны, количество захороненных на них солдат неизвестно. В последние 10
лет были найдены и захоронены на 14 новых сборных кладбищах 197 360
немецких военнослужащих.
Венгрия
Погибло и пропало без вести на территории России в годы войны 120 000
человек. Эксгумировано и захоронено на двух новых сборных кладбищах 29
000 военнослужащих.
Италия
В России установлено 34 памятных знака погибшим итальянским военным, но
крупных захоронений на нашей территории нет. Найденных солдат итальянцы
хоронят дома – к сегодняшнему дню эксгумированы и переданы Италии
останки около 12 000 человек. Всего на территории России погибло более
30 000 итальянцев.
Польша
По данным консульства Польши в Москве, в России захоронены около 15 000
польских военнослужащих и членов их семей. Всего насчитывается до 50
мест захоронений, из них два крупных – Катынь и Медное (10 000 погибших в
1940 г.).
Словакия и Чехия
В России погребено 229 словаков, 1316 чехов и 205 выходцев из
Чехословакии (национальность не установлена), в основном из батальона
Людвига Свободы, воевавшего вместе с Советской Армией в Великую
Отечественную. Кроме того, существует 243 захоронения чешских легионеров
времен Первой мировой.
Финляндия
По сведениям посольства Финляндии в Москве, из почти 13 000 финнов,
погибших на территории России в Зимней и Второй мировой войнах,
установлены места захоронения только 1000 военнослужащих и 1300
военнопленных.
Япония
В 205 захоронениях на Дальнем Востоке погребено 17 677 японских военнопленных.
Румыния
Известно о 265 местах захоронений, в которых погребено 14 923 военнослужащих.
Испания
По данным руководителей Испанской ассоциации пропавших в России Фернандо
и Мигеля Галлидо Полонио, всего в России погибли около 5000 их
соотечественников (воевавших с обеих сторон конфликта). Останки 2500
найдены и перезахоронены на сборном кладбище под Новгородом. Павел Седаков, Леонид Рагозин, Елена Черненко, Вера Рыклина